С каждым годом отдаляется от нас апрель 1986-го. Уходит в историю авария на Чернобыльской атомной электростанции. Но сколько бы ни прошло времени, в памяти ликвидаторов, участников тех событий, семей, которым пришлось оставить родные места, воспоминания будут такими же чёткими, как и раньше.
Хорошо помнят все детали тех дней жители агрогородка Улла Сергей Сергеевич и Александр Сергеевич Стома. Родом мужчины из населённого пункта Листвин, что в Хойницком районе Гомельской области. На тот момент, когда произошла авария, им было по 16, они заканчивали 9-й класс, оба шли на золотую медаль и мечтали поступить в военное училище.
Всего же у их родителей — Сергея Сергеевича, который трудился мастером производственного обучения в ПТУ, и Веры Григорьевны (работала завучем в Поселичской школе) — пять сыновей: Сергей и Александр — старшие, Тимур, Вадим, Артур — младшие.
— Известие об аварии мы поначалу восприняли не всерьёз,— вспоминает Сергей.— Никто не испугался, так как толком ничего не знали и продолжали жить своей жизнью, отшучиваясь, что это не страшно. Но не всё оказалось так безоблачно.
Узнав о катастрофе из новостей, люди начали паниковать, и каждый стремился уехать. Бросали дома, брали детей и уезжали в неизвестность. Нас отправили к бабушке, хотя она тоже жила недалеко. Помню, чуть позже собрали всех детей в школе, подогнали автобусы и начали распределять по лагерям.
И, что самое странное, подбирали лагерь по возрасту, так и разлучали братьев, сестёр. Страшно было смотреть, как плакали матери, прощаясь с детьми, как будто это уже навсегда.
В нашей семье было принято решение не покидать родные места, поэтому здесь мы прожили до 1990 года. Прежде чем переехали на Бешенковиччину, отец объездил Брестскую, Могилёвскую области, пока выбор не пал на Уллу. Здесь как раз было училище, куда он и устроился на работу. Мы тогда с братом обучались в Иркутском высшем военном авиационном инженерном училище. На родину ездили в 2017 году, на встречу с одноклассниками. Там у нас родных не осталось уже.
Дома стараемся не вспоминать о тех событиях, отец не любит об этом говорить. Они вместе с мамой у нас ликвидаторы, помогали вывозить всё со школ, которые располагались в 30-километровой зоне. Поэтому тема эта больная. Да и зачем бередить раны.
— Я тоже, как сегодня, помню тот злосчастный апрельский день,— делится воспоминаниями Александр. — Мы тогда всем классом были в Хойниках, где проходила военно-спортивная игра. Тогда показалось странным, что никто из ребят не смог хорошо выполнить нормативы. Казалось, что дышать тяжело, воздуха не хватало. А чуть позже мы увидели вертолёты, и не один, не два, а много, вот и закралось тогда в сердце неладное. Но мы были юны, всего не понимали. Это сейчас, спустя столько лет, понимаем, какой большой вред Чернобыльская катастрофа нанесла нашей родной земле, людям. Хочется, чтобы такое больше никогда не повторилось.
Нельзя с этим не согласиться. Ведь каждый пятый житель Беларуси стал жертвой Чернобыля. А если учесть, что в первые дни после аварии почти вся территория нашей республики была загрязнена радиоактивным йодом, то нет такого человека в Беларуси, кого бы не коснулась эта беда… Взбунтовавшийся «мирный атом» чёрным крылом радиации накрыл огромные территории, превращая в зону запустения благодатные земли, принёс боль и страдания людям, для которых жизнь разделилась на две части: до и после аварии. Последствия трагедии — не только социально-экономические, экологические, но и духовные — ощущаются до сих пор. И эхо Чернобыльской катастрофы будет звучать ещё не одно десятилетие. Именно поэтому история этой беды и история преодоления её последствий заслуживают того, чтобы люди об этом знали и помнили.
Елена ШИЁНОК.