«Если в первом акте пьесы на стене висит ружье, в последнем оно обязательно выстрелит» — эта цитата из А. Чехова. «Выстрелило» убийством и длительное злоупотребление спиртными напитками, многочисленные скандалы сожителей из одной из деревень Улльского сельсовета.
Их связь длилась почти 15 лет. Жили в доме женщины и за ее счет. Мужчина был на 10 лет моложе, официально нигде не работал, изредка подрабатывал. Неоднократно привлекался к административной ответственности за совершение правонарушений, в том числе в сфере семейно-бытовых отношений, а также к уголовной ответственности, состоял на профилактическом учете в РОВД. Скандалы в их семье были обычным делом. Большинство правонарушений в отношении Р. сожитель С. совершал в ходе совместного с нею распития спиртного.
Сотрудники милиции в этом доме были частыми «гостями», проводили беседы, другие профилактические мероприятия. С. неоднократно уезжал, но вскоре возвращался обратно, и их связь возобновлялась. «Жалела, так как ему негде было жить, а он обещал исправить свое поведение», – объясняла пенсионерка, почему во время конфликтов, сопровождающихся угрозами, причинением телесных повреждений, вызывала милицию, а затем чаще всего примирялась с сожителем.
В первой половине последнего дня их совместной жизни, 5 сентября 2022 года, между сожителями, которые с утра употребляли спиртное, произошла очередная ссора. В ходе конфликта, по словам женщины, С. угрожал ей причинением побоев, замахивался на нее, толкал, обещал сжечь дом. Когда Р. вызвала милицию, С. успокоился. Сотрудников РОВД Р. попросила не забирать сожителя, написала расписку, что не имеет к нему претензий. А через несколько часов случилась трагедия.
Между сожителями, которые продолжали вместе употреблять алкоголь, снова возник конфликт: С. стал тесно общаться с односельчанкой, и Р. его приревновала, а накануне произошедшего мужчина якобы не ночевал дома, вот очередной повод для скандала.
Костер взаимных упреков разгорелся с новой силой. С. снова стал высказывать угрозы в адрес Р., утверждал, что убьет. Завязалась потасовка, Р. упала на ягодицы, при этом ударилась ладонями рук. Когда находилась на полу, С. хватал ее за волосы, выкручивал руки, наносил руками удары по голове. Изловчившись, женщина нащупала правой рукой лежавший на столе нож и нанесла им удар прямо в сердце сожителя. Куда именно, не смотрела, но когда наносила удар, точно видела и понимала, что наносит его по телу человека. Объясняла, что хотела только «ткнуть» им немного С., чтобы его напугать, заставить успокоиться, а поставила точку не только в отношениях, но и на жизни члена своей семьи, которую формировала сама, поддерживая наравне с сожителем подобный образ жизни при установленном отсутствии всякой зависимости от С.
…После удара ножом С. сразу вышел из дома, затем вернулся, лег на пол, начал хрипеть, просить о помощи. До приезда скорой и сотрудников милиции Р. находилась рядом с раненым. Ведь убивать, утверждала, не хотела, взяла нож, чтобы причинить ему телесные повреждения, защититься от него, чтоб перестал скандалить и причинять ей боль. А когда наносила удар, не думала, что ударит настолько сильно, что это приведет к смерти. Ведь во время предыдущих скандалов, в ходе ссор она также использовала нож, когда выгоняла сожителя из своего дома на улицу. Похожий конфликт случился и за пару недель до трагедии, в ходе которого она, разозлившись на мужчину, ткнула ему тем же ножом в область плеча, чтобы он не начал ее бить, после чего С. ушел и не возвращался домой около недели. При осмотре уже трупа С. данный факт нашел свое подтверждение.
С. умер в реанимационном отделении центральной районной больницы от колото-резаной раны передней поверхности грудной клетки слева, проникающей в грудную полость с повреждением нижнего края верхней доли левого легкого и сердца в области передней стенки левого желудочка, осложнившейся геморрагическим шоком. Скорую помощь и милицию вызвала сама Р., когда поняла, что на этот раз все пошло по другому сценарию, призналась, что нанесла ножевое ранение сожителю.
Умирающий С., возможно чувствуя и свою вину в случившемся, пытался защитить свою «возлюбленную», сказал фельдшеру выездной бригады скорой помощи, что телесные повреждения причинил себе сам. Эту версию, путаясь в объяснениях, поначалу пыталась выдвинуть и Р., а позже настаивала на том, что оборонялась, опасаясь за свою жизнь, находилась в состоянии аффекта, превысила пределы необходимой обороны, давала непоследовательные и противоречивые показания о хронологии своих действий, механизма нанесения удара, которые корректировала после ознакомления с экспертными заключениями.
Судом установлено, что обвиняемая Р. при нанесении удара ножом сожителю не находилась в состоянии необходимой обороны, виновность пенсионерки в инкриминируемом ей преступлении нашла свое полное подтверждение в ходе судебного разбирательства. Р. была полноправной хозяйкой в своем доме, самостоятельно определяла порядок совместного проживания с сожителем. Сама в письменной форме после первого конфликта попросила сотрудников милиции не забирать ее сожителя в РОВД, поскольку они примирились. Ничего об угрозе своей жизни не говорила прибывшим первыми на место преступления сотрудникам милиции. Во время убийства у С. в руках не было каких-либо предметов, обладающих поражающим действием. После того, как раненый вышел из дома, Р. не покинула жилое помещение, а продолжила заниматься домашними делами. В «воспитательных» целях Р. нож применяла к потерпевшему и ранее…
Суд не нашел обстоятельств, смягчающих ответственность обвиняемой. Отягчающими обстоятельствами признано совершение преступления лицом, находящимся в состоянии алкогольного опьянения, а также из низменных побуждений, поскольку мотивом убийства стала ревность.
В судебном заседании обвиняемая свою вину в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 139 Уголовного кодекса Республики Беларусь, не признала, отказывалась отвечать на вопросы государственного обвинителя и суда. Да, Р. на момент вынесения приговора исполнилось 63 года, но исключений и ограничений за совершение особо тяжкого преступления в силу возраста уголовное законодательство при определении меры наказания не содержит.
Суд Бешенковичского района признал Р. виновной в умышленном противоправном лишении жизни другого человека (убийстве) и назначил наказание в виде лишения свободы сроком на 9 лет с отбыванием наказания в исправительной колонии в условиях общего режима.
Р. воспользовалась своим правом на обжалование приговора, просила ее оправдать. Апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Витебского областного суда от 7 апреля текущего года приговор суда Бешенковичского района от 27 января 2023 года в отношении Р. оставлен без изменения, а ее апелляционная жалоба – без удовлетворения.
Екатерина МАЦКЕВИЧ,
судья суда Бешенковичского района.